На сооружение памятника Ломоносову в Архангельске

1
На Белое повиснув море,
Сквозь мглу кремнистая скала
Лучами озарилась вскоре
И блеск вдоль бездны пролила.
То Феб необычайным светом
И быстрым в небесах полетом
Коснулся дикия горы;
Он лед и камень воспаляет
И в полной красоте являет
Натуры дивные дары.

2
Как солнце, люди превосходны.
Совета муж препон не зрит;
Он силы чувствуя природны,
В юдоли сей звездой горит;
Усердно к добыче стремится,
Для славы, счастия родится
Своей страны и всех земель;
Сын благости и чужд корысти,
Питая дух свободный, чистый,
На сердце носит жизни цель.

3
О Ломоносов стрелометный!
Я пел тебя, и вновь пою,
И стану петь, певец бессмертный,
Доколе чашу жизни пью.
Ты первый, на скале высокой
Развея нощи мрак глубокой,
Похитил Феба луч для нас.
Внемли бряцанию цевницы,
Оставь печальный прах гробницы,
Восстань, блюди восторга час.

4
Греми на вдохновенной лире
Изящества чудесный ряд;
Явяся в пламенном эфире,
Спустись до преисподней врат;
Ты был, средь лет своих спокойных,
В подземных царствах родословных.
Ты зрел сияние зари;
Ликуй, счастливая Россия!
Глубоко зерна золотые
Посеяли твои Цари.

5
Благотворение Царево
Лилось по суше и водам;
В России просвещенья древо
Довольство порастило нам.
Неизмеримые пространства,
Источник нового богатства,
Обилье соли, руд, камней;
Науки Север озарили;
Мужаясь, Россы ускорили
Слить полдень с утренней зарей.

6
Туда, где день как ночи темны,
Мы свой направили полет;
Там рыбы, звери побежденны
И покорен зубчатый лед;
Живые, погрузясь в могилы,
Открыли золотые жилы;
Шагнув в селение отрад,
Явились в юге мы богатом,
Где воздух дышет ароматом,
Где спешно зреет виноград.

7
Кремнистые сретая горы,
Под коими растет туман,
Взошли и устремили взоры
На зыбкой тверди Океан;
Кипящий сонм планет узрели,
Спираясь, вихри там горели,
Ряды катая звезд во мгле;
Отселе круг объяв чудесной,
Послушные руке небесной,
Мы образ придали земле.

8
Познав морей обуреванья,
При свисте грозных непогод,
Крылатые неслися зданья
От Клещина, от белых вод.
Наперсники природы верны,
Васильевы и Крузенштерны,
Ее узреть питая жар,
Дверь тайную открыть успели,
Восход и запад солнца зрели
И обтекли пространный шар.

9
Средь ледовитые пучины
Торговый град подъял главу,
И дикий зверь, как дар пустыни,
Как добыча плывет в Неву.
Там промыслы, избытки Россов;
Гласи, великий Ломоносов,
О блеске разума лучей.
Меняем ныне плод без дани,
Свой гром, свои имеет ткани,
Своих и зодчих, и врачей.

10
Пускай «Георгики» Марона
К оратаю склонили Рим;
Не ждав от звучных лир закона,
Мы здесь обилье злака зрим:
Богатых нив при Волге жатвы
И тучные у Дона паствы —
Небесна манна, дар щедрот;
Но воздуха склоня упорство,
Вступить с натурой в ратоборство,
Есть опыта, науки плод.

11
Страны отрад благословенны,
Где Днепр течет, где дышит юг,
Где веры луч столь вожделенный,
Изгнав Владимиров недуг,
Блеснул в концы твои, Россия!
О Киева места святые!
Где первый Десятинный Храм,
Подземный свод оставя темный,
Изяществом великолепный,
Явился поздних лет сынам.

12
Твои взыграла песни лира —
И Росс взлетел на Геликон;
Воскресли спутники Омира,
Расин и Шиллер, и Мильтон;
Но ты, наперсник вдохновений,
Искал средь ночи выражений,
Природы чувством красил стих.
Мы сень языку сотворили,
Мы силу слов остепенили,
Ревнуя видеть корень их.

13
Музыки восхищенны слухом,
Стремились в общество Дриад;
Отечества питаясь духом,
Нашли в старинных песнях лад;
Схватя в гостиных кисть искусства,
Героев наших поступь, чувства
Изображает Русский нам.
Воззри на медь: с щитом в деснице
В спасенной от врагов Столице
Пожарский жив, и Минин там.

14
Дерзну ль на Геликоне явно
Торжественный возвысить глас?
Металлосечец хитрый словно
Дарит победы лавром нас;
Он скиптр Россиян прославляет,
На лицах живо представляет
И сердца жар и светлый взор;
В чертах не многих, но различных,
Он цепь вместил побед годичных,
Славянов честь, врагов позор.

15
Тот баснословный небожитель,
Кто благости на смертных лил,
Учений древних покровитель,
Пифона Аполлон сразил.
В напасти видя грады, селы,
Напряг он лук и бросил стрелы
На огнедышащую пасть.
Низвергнув гидру беззаконий,
Очистя воздух от зловоний,
Укоренил науки власть.

16
Давно ль наш Аполлон на Сейну
С Москвы разврату казнь принес,
Европы змия, ков, измену
Низвергнул волею Небес;
Пифона жребий — червь, могила.
Плывут, раскинув вновь ветрила,
Средь бездны грозной корабли;
Гремят свободно радость лиры,
В лугах и рощицах зефиры
Пируют общий мир земли.

17
Переселился, Бард полночный,
В приятные тебе места;
Предел сретая млекоточный,
Открой и взоры, и уста.
На белые любуясь волны,
Как прежде протекаешь стогны,
Зреть жаждешь кровных и друзей,
И мнишь: не вижу лиц искомых,
Не слышу голосов знакомых;
Я ль чужд на родине моей?

18
Земля пременам пусть подвластна,
Плоть наша — добыча могил;
Огонь души и память ясна,
Своих не погубляя сил,
На крыльях времени летают
И бытие возобновляют
Из рода в род, из века в век.
Не свергнется в реку забвенья,
Кто в жизни был до преселенья
Полезный миру человек.

19
Мимо текущие призраки,
Рабы земныя суеты
В глубокие сокрылись мраки,
Сокрылся от очей и ты!
Но жив Поэт, жив дух науки!
Почтут времен грядущих внуки,
Питая к превосходству жар,
Твою и ревность и заслуги;
В странах чужих изяществ други
Превознесут высокий дар.

20
Еще глашу, воззвав к Поэту:
На море Белое пари,
Явися, Пиндар Россов, свету
И в торжестве Архангельск зри;
Отечества приемли жертву,
Узнай, — сооружают мертву
Тебе за славный дар колосс;
Вещай, — издревле победитель,
Высоких подвигов свершитель,
Труды ценить умеет Росс.

1825